Власти решили навести порядок на рынке микрозаймов. Теперь в договоре придется указывать эффективную процентную ставку и займы ценой в десятки тысяч годовых будут получать граждане, вооруженные новым знанием. Впрочем, не исключено, что желающих поубавится.
ЕВГЕНИЙ СИГАЛ
Крупно в рамке
Призывы "Денег" к тому, чтобы микрофинансовые организации в обязательном порядке указывали эффективную процентную ставку, услышаны.
Соответствующий законопроект опубликован на сайте Минфина. В документе, правда, говорится о "полной стоимости микрозайма", но замглавы Федеральной службы по финансовым рынкам (ФСФР) Юлия Бондарева уточнила, что речь идет именно о раскрытии эффективной процентной ставки — по ее словам, "задаче первостепенной важности". Причем, судя по тексту проекта, это будет не мелкий шрифт, а специально выделенный фрагмент договора — крупно, в отдельной рамке.
Появлению законопроекта предшествовала многолетняя череда жалоб пострадавших от действий современных ростовщиков, скандалов в СМИ и блогосфере и даже митинг возле офиса "Почты России" — та предоставила свою сеть компании "Мини-Займ Экспресс", у которой ставки по займам доходят до астрономических 473 млрд процентов годовых.
На самом деле еще в принятом полтора года назад законе о микрофинансовой деятельности и микрофинансовых организациях (МФО) их обязали "предоставлять лицу, подавшему заявку на предоставление микрозайма, полную и достоверную информацию о порядке и об условиях предоставления микрозаймов". Но на практике эффективная процентная ставка не раскрывалась, а ростовщики даже пытались спорить с тем, что она должна рассчитываться как сложный процент.
Евгений Бернштам, председатель совета директоров Adela Financial Retail Group, одного из основных игроков на рынке микрофинансирования, положительно оценил инициативу ФСФР. По его словам, в компаниях "Финотдел" и "Домашние деньги" (входят в группу Adela) "эффективная ставка уже сейчас описана и считается". Впрочем, найти ее в явном виде на сайтах названных компаний "Деньгам" не удалось.
"По действующему закону информация об условиях предоставления займа должна раскрываться клиенту, но там не указано, в какой форме. А форма подачи имеет значение: то, что где-то там написано мелким шрифтом, большинство клиентов читать не станет,— пояснил Андрей Резниченко из адвокатского бюро "Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры".— Таким образом, формально закон выполняется, а на деле до лица явным образом не доводятся условия займа".
Последняя миля
В 2007 году раскрывать эффективную ставку вменили в обязанность банкам. В результате в два-три раза снизились ставки потребительского кредитования. И для этого хватило распоряжения ЦБ. "Нормативные акты Банка России для кредитных организаций имеют не меньшее значение, чем норма закона, а нарушение чревато отзывом лицензии,— напоминает Резниченко.— За сферой микрофинансов нет такого надзора со стороны ФСФР, поэтому раскрытие эффективной процентной ставки лучше проводить не через приказ, а в виде закона".
Кстати, некоторые эксперты считают, что именно банки пролоббировали требование раскрывать полную стоимость микрозайма. Однако в банковском сообществе такие идеи отвергают. "МФО не составляют никакой конкуренции для банков,— говорит замдиректора стратегического и организационного департамента Абсолют-банка Равиль Нигматов.— Объем суммарной задолженности перед МФО составляет менее 40 млрд руб., а объем кредитования физлиц в российской банковской системе — порядка 4 трлн руб. Это просто несопоставимые объемы рынка".
К тому же к ростовщикам часто идут люди, которым банки отказали. Представители МФО видят ситуацию по-своему. "Мы занимаем нишу последней мили, то есть до кого банки не дотягиваются",— говорит Евгений Бернштам. Средняя задолженность клиента перед МФО в конце 2011 года составляла 23,6 тыс. руб.
"Когда нужны деньги на одну-две недели — до зарплаты дотянуть, люди идут в ломбарды. В этом смысле МФО — заменитель классических ломбардов",— считает Нигматов. С тем отличием, что в ломбарде залогом служит бабушкино колечко, а в МФО — добросовестность заемщика, а также нормы Гражданского кодекса и перспектива судебного разбирательства.
Бегать по судам для взыскания долгов со скрывающихся граждан-заемщиков — задача, непосильная зачастую и для крупных банков. МФО проблему решают способом солидарной ответственности: честные заемщики платят за чужой невозврат. Так что не только алчностью объясняется нынешний запредельно высокий уровень ставок на рынке микрозаймов. Ну а в судах случаются казусы.
Например, в Ульяновской области один иск МФО к заемщику был оставлен без удовлетворения, а другой удовлетворили лишь частично: заемщик выплатил основное тело займа, но был освобожден от выплаты процентов. Причина, вероятно, в своеобразной трактовке социальной справедливости с опорой на 179-ю статью ГК, признающую недействительными сделки c кабальными условиями.
"Основными пользователями микрозаймов являются граждане, поэтому споры между МФО и заемщиками в большей части рассматриваются судами общей юрисдикции, которые склонны трактовать в пользу потребителя нормы закона, ориентированные на другие ситуации",— поясняет Андрей Резниченко.
Впрочем, юристы уверены, что такая практика не станет повсеместной. "МФО выдает займы на заранее объявленных условиях любому обратившемуся к ней лицу, так что нельзя говорить, будто организация в индивидуальном порядке воспользовалась тяжелым финансовым положением заемщика, выдав ему заем на крайне невыгодных условиях, что необходимо для применения 179-й статьи ГК",— говорит Резниченко.
Эрзац-банк
В 2010 году портфель российских микрофинансовых организаций вырос на 15%, в 2011-м — уже на 34%. "Рынок будет расти и дальше, поэтому необходимо принимать регулятивные меры, направленные на защиту прав потребителей",— отмечает член комитета по бюджету и финансовым рынкам Совета федерации Олег Казаковцев. Причем речь уже идет не только об обязанности раскрывать эффективную ставку, но и об административном регулировании отрасли.
"Если закон о МФО был направлен на легализацию, то теперь необходимо ограничить ростовщичество. Безумные ставки по 2-3% в день требуют вмешательства со стороны государства,— говорит Казаковцев.— Мое предложение: ограничить предельную ставку на компромиссном уровне условно 1% в день".
Участники рынка реагируют на подобные инициативы болезненно. "Я стою на экономическом регулировании отрасли, а не на административном усилении. Мы не поддерживаем методы давления",— возражает Евгений Бернштам.
Среди других возможных мер регулирования — повышение минимального уставного капитала МФО и введение обязательного аудита. "Вы увлеклись микроскопической частностью, но дело не только в ставках. Проблема в Гражданском кодексе, раздел про кредиты и займы написан там не совсем удачно,— говорит бывший финансовый омбудсмен (арбитр для внесудебного разрешения споров.— "Деньги") Павел Медведев.— В результате кредиты оказываются только банковской историей, а займы может давать кто угодно и кому угодно".
Да и в самом законе о МФО достаточно лазеек, позволяющих микрофинансистам выходить за рамки деятельности, определенной законом. "Выставлены ограничения, а потом аккуратно сняты в девятой статье, разрешающей наряду с микрофинансовой деятельностью осуществлять иную деятельность, в том числе выдавать иные займы и оказывать иные услуги",— указывает Медведев. Часто МФО пользуются этой возможностью для привлечения вкладов и осуществления моментальных платежей. На выходе фактически получается полноценный банк — займы, вклады, платежи,— только бесконтрольный.
Впрочем, для того, чтобы победить беспечность заемщиков, возможно, достаточно указать, сколько тысяч или миллионов процентов годовых стоит тот или иной заем. И большая часть проблем, связанных с МФО, исчезнет сама собой.
Как низкие ставки превращаются в астрономические